Что будет в 2050 году?

В ближайшие 40 лет беспрецедентное число женщин придет к власти, мусульманская иммиграция на Запад будет расти, рабочие и служащие покинут крохотные офисы. Южную Америку ждет устойчивый экономический рост, а на Ближнем Востоке сплетется настоящий клубок религий, сект и этнических групп. Обо всем этом и многом другом говорится в докладе консалтинговой компании Toffler Associates, опубликованном на прошлой неделе.

Компания Toffler Associates была создана Элвином Тоффлером (Alvin Toffler), который в 1970-х годах написал блокбастер "Шок будущего", где он изложил свой взгляд на мир спустя 40 лет. Почти полвека назад Тоффлер считал, что наука и техника будут развиваться в таком ускоренном темпе, что многие люди не смогут обрабатывать огромное количество новой информации и будут попросту "отключаться" от жизни. Некоторые из прогнозов, написанных автором в 70-х, сбылись. Например о том, что новости будут путешествовать по всему миру мгновенно, что однополые пары смогут сочетаться браком и создавать семьи, что насилие и экологические катастрофы будут расти и иметь все большие последствия.

Возможно, стоит прислушаться к новым пророчествам под маркой Toffler на ближайшие 40 лет. Так, по мнению авторов, в ближайшее время намного вырастет количество судов-контейнеровозов для удовлетворения растущего спроса на быстрые дешевые поставки товаров. Соответственно расширятся Суэцкий и Панамский каналы и в целом роль мирового океана, как транспортного пути значительно возрастет. Все больше и больше людей будут производить собственные продукты питания, чтобы уменьшить зависимость от крупных производителей и дистрибьюторов. Распространение высокоскоростного интернета и дешевых видеоконференций освободит служащих от работы в офисе и позволит работать удаленно из любой точки мира.

Только очень небольшое число государств будет по-прежнему вести себя, как "проблемные" страны, в их числе Северная Корея и Иран. Они станут "настоящим испытанием для политических лидеров, которые воплощают геополитические программы".

Китай будет позиционировать себя в качестве мирового экономического лидера и в союзе с Бразилией и Индией влиять на рынок валюты, а Венесуэла и африканские страны будут обеспечивать Китай энергоресурсами. США тем временем будут зависеть от Китая в плане поставок 17 редкоземельных металлов, которые необходимы для производства различных вещей: от компонентов оружия вроде начинки РЛС, до ветровых турбин и гибридных автомобилей.

Развитие альтернативных источников энергии создаст "аутсайдеров в мире после нефти". В их числе Саудовская Аравия, Иран, Ирак, ряд государств Персидского залива, Россия и Венесуэла.

Христианство будет быстро распространяться на Юге земного шара, в то время как мусульмане будут мигрировать в больших количествах на Запад, где их присутствие изменит общественные отношения и государственную политику.

Изменение климата приведет к разжиганию конфликтов за освободившиеся ото льда месторождения полезных ископаемых в Арктике. Также повышение уровня моря вынудит большие группы населения покинуть свои дома.

Старение населения приведет к четырехкратному росту расходов на долгосрочный уход и услуги для пожилых людей. Социальное обеспечение и медицинское страхование для пожилых людей в США перестанут существовать в том виде, в каком они есть сегодня. Как они будут выглядеть и что именно заменит привычные системы соцобеспечения сказать трудно, однако авторы прогноза утверждают, что мы будем жить в обществе, разделенном на слои с различными типами людей и потребностями.

Что касается женщин, они быстрыми темпами начнут занимать руководящие должности по всему миру. Авторы считают, что это положительный момент, поскольку "страна не может быть успешной, когда решения принимают только 50% населения".

В ближайшие 40 лет количество накапливаемой информации еще больше возрастет, так как мир вступает в "эру" петабайта. Петабайт (1024 Тб) станет обычным числом для измерения объема компьютерной памяти, емкости жесткого диска и компьютерных файлов.

Природные явления подчиняются закону Бенфорда!

Это выглядит математическим курьезом, кунштюком, но тем не менее это так. Если у вас есть база данных в виде большого набора чисел и из этого набора вы выберете случайным образом одно число, то вероятность того, что его первая цифра будет 1, равна не 1/9, как того вроде бы требует теория вероятностей, а почти трети – 0,301. Для двойки вероятность будет поменьше, но тоже выше, чем 1/9 – 0,176, для тройки… словом, о девятке можете просто забыть, потому что вероятность встретить ее первой цифрой в случайно выбранном числе меньше 5% – 0,046.

Закон старый, почти древний, и выведен не математиком, а физиком, неким Фрэнком Бенфордом (Frank Benford) в 1938-м году, а сама эта закономерность была обнаружена на 57 лет раньше астрономом Саймоном Ньюкомбом (Simon Newcomb), заметившим, что первые страницы его логарифмических таблиц были больше испачканы и потрепаны, чем последующие. Бенфорд проверил распределение первых цифр на большом объеме наборов данных, включающих географические данные, бейсбольную статистику и адреса улиц. Он обнаружил, что этот принцип повторяется во всех на вид не связанных наборах данных. Закон не абсолютный и в некоторых случаях не работает, но выполняется настолько часто, что математики вовсю используют его в работе, для того, например, чтобы по отклонениям от него обнаружить жульничество с налогами, с голосованием или манипуляции с цифровыми изображениями.

До сих пор негласно считалось, что это странное правило относится только к базам данных, имеющим отношение к человеческой деятельности. Однако группа геофизиков из Австралийского национального университета в Канберре во главе с профессором Малькольмом Сэмбриджем (Malcolm Sambridge) обнаружила, что и природа законом Бенфорда не гнушается – он, как выяснилось, работает и для глубин землетрясений (обработано почти 250 тыс. событий, случившихся в период с 1989 по 2009 гг.), и для яркости достигающих Земли гамма-излучений, и для данных о скорости вращения пульсаров, и даже для данных по 987 инфекционных заболеваниям, опубликованных в ВОЗ в 2007-м году.

Если математики относятся к закону Бенфорда "с пониманием", то физики, от которых этот закон пришел, морщатся. Когда команда Сэмбриджа представила свои данные на местной геофизической конференции, многие подумали, что это неуместная шутка. Хотя закон работает и даже позволяет делать сейсмические прогнозы, он все-таки выполняется не всегда. Так, утверждает Сэмбридж, в отношении экзопланет, по которым теперь уже можно вести статистику, главной цифрой оказывается не единица, а почему-то шестерка.

Копирование чужих ошибок стимулирует инновации!

Исследование, проведенное международной группой ученых под руководством профессора Кевина Лаланда (Kevin Laland) и доктора Люка Ренделла (Luke Rendell) из университета Сент-Эндрюс, показало, что копирование поведения окружающих, включая даже чужие ошибки, помогает человеку вырабатывать более эффективную стратегию выживания и в конечном итоге способствует развитию новых технологий. Работа ученых опубликована в журнале Science, сообщает пресс-служба университета.

В основе успешного развития человеческой цивилизаций лежит метод повторения удачных моделей поведения. В животном мире подражание также является эффективным и достаточно легким способом приобретения и передачи знаний. Чтобы понять, почему подражание и копирование так распространено в природе, учеными был поставлен следующий эксперимент. Исследователи организовали международное виртуальное соревнование, участники которого должны были выработать наиболее эффективную стратегию поведения в рамках компьютерной игры. В соревновании приняли участие 104 команды из 16 стран. Среди добровольцев были биологи, математики, статистики, физиологи и программисты. Победителями стали нейрофизиолог и математик из канадского королевского университета. Их стратегия «виртуального выживания» была практически полностью скопирована у других участников соревнования. При этом, как показали результаты соревнования, даже подражание ошибочным линиям поведения других участников в итоге оказывается более выгодно, поскольку стимулирует творческий подход и приводит к неожиданным открытиям и усовершенствованиям.

По мнению ученых, в итоге подражание вполне оправдывает себя, поскольку обычно копируются наиболее эффективные приемы и методы других особей. Даже если прибегать к копированию время от времени, все равно в итоге это более целесообразно, чем продвигаться вперед методом собственных проб и ошибок, поскольку чужие модели поведения, доступные для копирования, как правило, уже неоднократно проверены на практике и являются наиболее удачными.

Рациональная ошибка!

В 2005 г. датская газета Politiken объявила среди своих читателей необычный интернет-конкурс. Участникам предлагалось прислать в редакцию любое целое число от 0 до 100, включительно. После изучения писем выбирался победитель, и им должен был стать человек, чье число окажется ближе всех к 2/3 от среднего арифметического всех присланных вариантов. Эту, казалось бы, нехитрую задачку стоит разобрать поподробнее.

Проблема в том, что в этой игре нет однозначно выигрышной стратегии. Самым рациональным будет сбалансированное решение, в котором мы последовательно будем отбрасывать варианты, которые менее выигрышны относительно всех других. К примеру, любое число больше 66,67 заведомо окажется неверным, поскольку даже если все до одного выберут 100, то 2/3 от этого числа не может быть больше 66,67. Отбрасываем все числа этого промежутка.

Но тут необходимо вспомнить, что победа зависит от поведения и других игроков. А они – полагаем мы – тоже стремятся выиграть и тоже вряд ли назовут число больше 66,67. Следовательно, нам не стоит рассчитывать, что победные 2/3 будут больше двух третей от 66,67, то есть 44,45. Тогда маловероятно и то, что остальные выберут что-то больше 44,45. Таким путем мы постепенно придем к тому, что два однозначно побеждающих числа – 0 и 1. В этом случае победит тот, кто окажется в большинстве.

Но в жизни все далеко не столь идеально. Обработка 19196 вариантов, присланных читателями Politiken, привели к необычному результату. Победу (а вместе с ней – и приз в 5 тыс. крон) принесло число 21,6. Распределение чисел, присланных в Politiken, показано на иллюстрации слева. Обратите внимание, что многие отдали свои голоса за 33,3. Они предположили, что остальные участники будут называть случайные цифры, и среднее от них будет около 50-ти. Еще одна большая группа пошла на шаг дальше и предугадала большое количество голосов за 33,3. Они, в свою очередь, назвали 2/3 от 33,3, то есть 22,2.

Эта забавная игра прекрасно иллюстрирует разницу между идеальным рационализмом и нашими представлениями о степени рациональности поступков других людей. Даже если мы сами идеально рациональны, мы не выберем самый рациональный вариант (0), поскольку понимаем, что другие вполне могут оказаться не столь разумны (присланные в Politiken варианты свыше 66,6, и даже 99 и 100, наглядно доказывают это).

Такой парадокс применительно к рыночной экономике впервые описал в своей работе известный экономист первой половины ХХ в. Джон Кейнс. Он указал, что все эти механизмы в полную силу действуют на бирже, где игрокам приходится ориентироваться не только (и не столько) на самое рациональное решение, но скорее – на то, как оно выглядит глазами остальных участников торгов.

Альтруисты рождаются на войне!

Альтруизм в ранней истории человечества являлся причиной войн, а те в свою очередь положительно повлияли на развитие человечества. К таким выводам пришли авторы исследования, в ходе которого было проведено численное моделирование взаимоотношений общин с разными типами поведения.

Эпоха палеолита является важной и самой продолжительной частью истории человечества. Она начинается с момента начала использования гоминидами каменных орудий (а это более 2,5 млн.лет назад) до того момента, когда человек начал заниматься земледелием (10 тыс.лет до н.э.). В то время наши предки жили в общинах разного рода и устройства (например, кровнородственная, родовая или соседская) и закладывали основы всего того, без чего нельзя представить полноценное существование людей в наше время: строительство, поиски пропитания, земледелие и многое другое. Как раз в тот период сложился физический тип современного человека, начали возникать разные теологические представления и первые памятники изобразительного искусства. Неотъемлемым атрибутом того времени является не только тяга к прогрессу в разных областях жизни, но и постоянные войны между общинами.

Вместе с эволюцией человека внутри общины зародилось такое явление, как альтруизм. В современном мире слово «альтруизм» представляет собой довольно расплывчатое понятие. Согласно БСЭ, это «нравственный принцип поведения, означающий способность бескорыстно жертвовать собственными интересами в пользу интересов другого человека», и этот термин был введен Огюстом Контом как противоположность эгоизму. С более общей точки зрения, применимой и к другим животным, альтруизмом принято называть модель поведения, характеризующуюся готовностью действовать во благо других, даже если это требует жертв для особи лично, и в этом смысле забота родителей о потомстве также является альтруизмом.

На ранних этапах истории человечества вопросом изучения ученых является социальный альтруизм, в котором особи жертвуют собственными интересами во имя других членов популяции, не связанных с ними отношениями непосредственного родства. Проблема возникновения и выживания альтруистов – не только среди людей, но и в живом мире – давно занимает ученых. Эволюционные подсчеты показывают, что для случайного возникновения и поддержания в колонии хоть небольшого, но постоянного количества особей с альтруистическим поведением необходимо, чтобы родились и умерли сотни тысяч поколений. Еще одним важным результатом последнего времени является вывод ученых о том, что альтруизм оказался не свойством характера, а физиологической особенностью организма.

Новое исследование, связанное с явлением альтруизма, было проведено известным американским ученым Самюэлем Боулсом, работающим в Институте Санта-Фе и специализирующимся в двух таких на первый взгляд не слишком связанных между собой областях науки, как теория экономики и социальная психология. Главным результатом новой работы Боулса и его коллег, опубликованной в Science, является вывод о том, что войны возникали именно из-за существования такого явления, как альтруизм.

В своей работе Боулс использовал два направления. Сначала он тщательно изучил доступные археологические и этнографические данные за довольно большой период и (как настоящий экономист) учел ряд поправок, которые могли бы помешать сделать объективную оценку. В результате Боулс получил следующий значимый результат: в среднем количество смертей по итогам войн составляло около 14% от количества взрослого населения. В своих дальнейших исследованиях Боулс использовал методы, распространенные в экономике: теорию игр и математическое моделирование. Задав несколько «игроков» в виде общин с разными моделями поведения, авторы работы смотрели, как в итоге изменяется численность тех или иных общин. Сравнивая результаты моделирования с археологическими данными, Боулс пришел к выводу, что именно наличие альтруизма являлось причиной возникновения войн. Другими словами, это означает следующее: если есть две враждующие между собой общины, то внутри каждой из них возникает альтруизм по отношению к другим членам этой общины. При этом в войне больших успехов добивается та община, которая является более сплоченной. То есть вооруженный конфликт стал своего рода инструментом естественного отбора и позволил общине первобытных людей дорасти до высокоразвитой цивилизации.

Боулс обращает внимание на то, что вся община не может целиком состоять из одних альтруистов, потому что рано или поздно она примет в свои ряды хотя бы одного эгоиста. И здесь произойдет влияние его на других членов общины, которые станут, как и он, эгоистами, в какой-то момент их число достигнет предела, и община просто прекратит существование. Но если вдруг перед общиной встанет угроза войны с другой группой, то тогда и эгоисты перед лицом врага могут превратиться в альтруистов по отношению к своей группе. В своей модели Боулс исходил из предположения, что альтруизм передается внутри общины генетически, но при этом автор делает замечание, что альтруизм может передаваться и путем обучения или воспитания.

У модели Боулса нашлись критики. Например, специалист в области истории культуры Питер Ричардсон из Университета Калифорнии считает, что в данном случае альтруизм стоит рассматривать как чисто культурное явление. «Я не вижу ничего плохого в модели Боулса, но мне кажется, что он слишком много внимания уделяет генетической дифференциации», – заявил Ричардсон.

Выводы работы Боулса было бы некорректно применять к современному человечеству. Смертность в 14% в современном обществе является настоящей катастрофой (правда, сравнимая цифра потерь была по итогам Второй мировой войны).

Двойные стандарты эволюции!

Лицемерие и двойные стандарты не так уж плохи. Без эгоистов, яростно осуждающих и наказывающих эгоистичное поведение других, не мог возникнуть альтруизм, показывает математическая модель эволюции этих качеств. Как бы ни были противны человеческой природе лицемерие, фарисейство и двойные стандарты, от них, видимо, никуда не деться. Двое американских эволюционистов-теоретиков из Университета американского штата Нью-Йорк в Бингхэмтоне не претендуют на решение проблемы оправдания бога за существующее в мире зло, однако им удалось показать, что только лицемерие способно спасти альтруистов от исчезновения с лица земли.

По мнению Омара Тонси Элдакара и его коллеги Дэвида Слоана Уилсона, только наличие в популяции таких неприятных личностей, которые сами ведут себя, как эгоисты, но наказывают за подобное поведение других, может стабилизировать альтруистическое поведение. Работа учёных опубликована в Proceedings of the National Academy of Sciences.

Проблема возникновения и выживания альтруистов – не только среди людей, но и в живом мире – давно занимает учёных. Эволюционные подсчёты показывают, что для случайного возникновения и поддержания в колонии хоть небольшого, но постоянного количества особей с альтруистическим поведением необходимо, чтобы родились и умерли сотни тысяч поколений. Эволюционно же обусловленное появление у представителей определённого вида того или иного признака должно обеспечивать ему преимущество перед другими видами. То же самое и с альтруизмом – желание помогать другим, причём не своим детям, а просто себе подобным, и иногда во вред самому себе, оказывается полезным виду в целом. Как село «не стоит без праведника», так и пчелиный улей не в состоянии обойтись без «стражников», погибающих в сражении с осами безо всякой надежды оставить после себя своё собственное потомство. Однако положение альтруистов крайне нестабильно. Достаточно, чтобы в колонии появились лишь несколько эгоистов, и вся система рушится. Мошенническая эксплуатация «праведников» со стороны «грешников» очень быстро обнаруживает уязвимость альтруистического поведения. Эгоизм для каждого организма и в каждую минуту его жизни всегда выгодней. Животные всегда ведут себя так, как им выгодней, и хотя и способны жертвовать чем-то ради своего собственного потомства, это не имеет ничего общего с альтруизмом внутри популяции, появление которого и представляет самую большую загадку. Звери никогда не пойдут на жертвы ради абстрактных «популяции» и тем более «вида», о которых они не имеют никакого понятия. И даже люди, знакомые и с этими абстрактными категориями, и с гораздо более сложными, вроде морали и этики, на деле ведут себя ровно так же. Как показывают контролируемые опыты с игрой на деньги, большинство участников игр поначалу ведут себя более или менее щедро, но едва заметив эксплуатацию такого поведения со стороны других, мгновенно переключаются на более практичную эгоистическую стратегию.

Поэтому в отсутствии какого-либо механизма, воспроизводящего в популяции некоторое количество альтруистов, последние исчезнут. И задачей любой теории возникновения альтруизма как раз и является предложить этот механизм. Традиционно такие механизмы строились вокруг понятия родства, в некотором смысле обобщающего отношение родители-дети и различных форм наказания за эгоизм. Первый вариант – «зов крови» – издавна привлекал исследователей своей простотой, однако проведённые в последние годы эксперименты на реально существующих колониях и модельные исследования с людьми показывают его неэффективность. Поэтому внимание большинства эволюционистов сейчас обращено именно на фактор наказания за эгоистичное поведение.

Тем не менее, в реальности за наказание также приходится платить – и именно тем, кто наказывает. Налогоплательщик может не замечать этого, но именно ему приходится платить за работу органов правопорядка, содержание тюрем и даже поиск неплательщиков тех самых налогов. Наказание может осуществляться и в более мягкой форме – например, отлучения от благ общественного сотрудничества, однако поиск тех, кого надо наказывать, неизбежно требует затрат каких-то ресурсов – времени и сил, которые можно было бы пустить на более важные для выживания рода занятия. Ключевой вопрос в таком случае: кто наказывает? Кто платит за поддержание порядка, при котором альтруистическое поведение способно сохраняться? Альтернатива, вообще говоря, проста – наказывать эгоистов могут или альтруисты, или сами эгоисты. При этом свобода выбора модели поведения должна обеспечивать выгоду от наказания.

Элдакар и Уилсон уверены, что наказанием занимаются сами эгоисты. В обоснование этой точки зрения они предложили стандартную математическую конструкцию, в которой взаимодействие в обществе моделируется на экономической игре, которую в простейшем варианте называют обычно «два бандита», или «дилемма заключённого». В расширенном варианте она сводится к тому, что каждый из участников игры – «член общества» – обладает определённым капиталом, которым он волен распорядиться по своему усмотрению. Деньги можно внести в «общий котёл», и тогда они гарантированно вырастут, а можно оставить себе. После этого весь увеличившийся общий капитал поровну распределяется между всеми участниками игры – как инвестировавшими, так и теми, кто никакого вклада в общий котёл не внёс. Понятно, что у группы в целом будет больше всего денег, если все инвестируют всё своё богатство. Однако у эгоистов есть возможность эксплуатировать такое поведение, которое в присутствии эгоистов оказывается альтруистическим, и капитал всякого эгоиста всегда больше, чем капитал любого из альтруистов. Капитал каждого участника игры считается в этой модели мерой его успешности и на каждом очередном шаге игры может определять количество «потомства» этого индивидуума, наследующего его поведенческие привычки.

Такие динамические модели легко исследовать методами теоретической механики. И как показывает практика, они хорошо описывают сообщества не только экономические, но и животные, позволяя понять, как меняется со временем число людей, придерживающихся той или иной стратегии. В отсутствии наказаний равновесие возможно лишь в двух точках пространства состояний – полный альтруизм или непроходимый эгоизм всех членов общества, однако равновесие стабильно лишь в последнем случае. Эволюция такой системы из любого состояния, кроме всеобъемлющего альтруизма, описывается скатыванием к единственной стабильной точке.

Чтобы как-то ограничить рост числа эгоистов, можно ввести наказание за такое поведение, но наказание должно чего-то стоить мстительному игроку. В том варианте игры, что рассматривают Элдакар и Уилсон, всякий член общества может за определённую сумму потребовать полной конфискации имущества у всех эгоистов, не внесших вклада в общую копилку на предыдущем этапе игры. Таким образом, для участников игры возможны четыре модели поведения:

• великодушные альтруисты – практически святые, работающие на благо общества и не наказывающие эгоистов, не разделяющих их высокие устремления;


• мстительные альтруисты – своего рода консерваторы, которые также вносят деньги в общий котёл, но наказывают тех, кто этого не делает;


• великодушные эгоисты активно наживаются на альтруистах, не наказывая себе подобных;


• лицемеры – мстительные эгоисты, которые не только наживаются на альтруистах, но и стремятся наказать других эгоистов (наказывать себя по собственной воле никто не будет).

Просчитав эволюцию таких сообществ, математики показали, что стабильность смешанной системе, в которой будут присутствовать и эгоисты, и альтруисты, могут обеспечить только лицемеры.

Наличие определённой доли мстительных альтруистов приведёт общество к тому, что оно свалится в одно из крайних состояний – либо «ультраэгоистичное», в котором нет альтруистов, либо «ультраконсервативное», состоящее сплошь из мстительных альтруистов, либо «сообщество святых», в котором нет места ни эгоизму, ни мстительности. Правда, последний вариант неустойчив, а значит, случайные флуктуации в поведении людей рано или поздно изведут великодушный альтруизм под корень. Мстительный альтруизм способен противостоять таким флуктуациям, но лишь до поры до времени – слишком сильный удар выведет ультраконсервативное общество из равновесия и быстро приведёт к непроходимому эгоизму. В то же время лицемеры могут заморозить общество в стабильном состоянии, где есть место и эгоистам, и альтруистам. В зависимости от начальных условий и параметров модели такое общество также может свалиться к положению, в котором нет места альтруизму, однако существует и другое устойчивое положение, в котором мстительные эгоисты отлично уживаются с альтруистами. При этом число великодушных эгоистов быстро падает до нуля. Последнему, впрочем, удивляться нечего: в отличие от своих великодушных собратьев, мстительные эгоисты меньше страдают от наказаний; к тому же их мстительность можно рассматривать как вид борьбы за выживание между эгоистами.

Комментируя эти результаты, сам Омар Элдакар советует меньше задумываться о моральной стороне проблемы. Учёный предлагает рассматривать поведение лицемеров как взаимовыгодное разделение труда. Альтруисты работают на благо всего общества – в том числе и эгоистов – в социальных отношениях первого порядка, а лицемеры – в социальных отношениях второго порядка, действия участников которых друг по отношению к другу зависят от их предшествующего поведения. В итоге эгоисты своим лицемерным поведением «расплачиваются» с альтруистами за выгоду от их эксплуатации в отношениях первого порядка.

Кстати, как показывают эволюционные расчёты, мстительные эгоисты никогда не получают от эксплуатации альтруистов больше, чем тратят на борьбу с себе подобными. Это ещё раз показывает, что речь действительно идёт о положении равновесия и разделения труда и заставляет задуматься, кто в такой системе больший альтруист.

Учитывая, что наказание требует приложения ресурсов, мстительность также оказывается своего рода альтруизмом – «альтруизмом второго уровня», как его называют учёные. При этом задним числом оказывается совсем несложно объяснить полученные на моделях – как численно, на компьютерах, так и аналитически, с карандашом и бумагой – результаты. Ведь именно эгоисты получают наибольшую выгоду от максимального ограничения такого поведения: в идеале для эгоиста, он один обдирает доверчивых альтруистов. Да и то обстоятельство, что с эгоистами не могут справиться мстительные альтруисты, также легко объяснимо: если считать мстительность формой альтруизма, то мстительные альтруисты оказываются под двойным ударом со стороны эгоистов.

Несмотря на всю простоту модели, она, судя по всему, имеет отношение к действительности. Эксперименты показывают, что в экономических играх сильнее всего за жульничество других склонны наказывать те игроки, кто сами больше всего жульничают. По признанию авторов, именно это обстоятельство и натолкнуло их на основную мысль работы.

Кстати, лицемерие не ограничено миром людей. Биологи уже давно заметили, что в колониях древесных ос Dolychovespula sylvestris, где существует особый вид стражников, не позволяющих рабочим осам откладывать свои яйца, именно эти стражники чаще всего нарушают поддерживаемый ими же порядок. А среди обитающих во Флориде соек Aphelocoma coerulescens яростней всего свои пищевые запасы защищают те птицы, что были замечены в краже пищи у других.

«Возможно, идеальное общество – то, где среди ангелов живёт немножко чертенят», – заключает Омар Элдакар.

Английский язык преодолел рекордный рубеж!

Число слов в английском языке достигло одного миллиона. Таким образом был установлен мировой рекорд по объему словарного запаса. Миллионным словом стало "Web 2.0". Подсчетом словарного запаса в основных существующих языках занимается калифорнийская компания Global Language Monitor (GLM). Она следит за печатными и электронными СМИ, выявляя во время мониторинга новые слова и контекст их использования. Слово должно как минимум 25 тысяч раз появиться в различных текстах, чтобы эксперты признали его в качестве общеупотребимого слова английского языка.

В конце минувшей недели компания GLM объявила, что в словарном запасе английского языка зарегистрировано миллионное слово. Термин Web 2.0 относится к новейшим интернет-технологиям. Особенностью сайтов и систем, относящихся к этой среде, является принцип привлечения пользователей к наполнению и коррекции контента.

"Английский подтвердил, что является первым и подлинно глобальным языком", - заявил президент GLM Пол Пейяк. Для того, чтобы дойти до этого рекордного рубежа, английскому языку понадобилось 1,5 тыс.лет.